Нина Мечковская - Социальная лингвистика [таблицы в рисунках]
В поисках лингвокультурных соответствий
Современная лингвистика, обращаясь к проблеме "язык и культура", стремится уйти от одностороннего детерминизма и не решать, "что первично и что вторично" — язык или культура. Детерминизм языка и культуры скорее всего взаимный. По-видимому, надежнее искать те или иные корреляции (соответствия) между структурами языка и культуры, причем на широком географическом и историческом пространстве. В русле таких поисков Б.М. Гаспаров предложил понятие "лингвокультурного типа", который может быть выявлен на пересечении фактов социальной структуры, бытового поведения, искусства и особенностей языка (Гаспаров 1977).
В духе терминологии Уорфа два таких типа названы автором западноевропейский стандарт (ЗЕС) и восточноевропейский стандарт (ВЕС). Языки ЗЕС определяются Гаспаровым как "реляционные"; для них характерна четкая граница между грамматикой и лексикой и более абстрактное представление информации в высказывании. Языки ВЕС (в том числе русский) — это языки "дескриптивные" (описательные); здесь грамматика ближе к лексике; обилие промежуточных лексико-грамматических категорий способствует более конкретной передаче информации (ср. изобразительность славянского глагольного вида). По Гаспарову, особенности ВЕС согласуются с его срединным положением между посточным (азиатским) и западным лингвокультурными типами. Для культур западного типа характерны легкость овладения письмом, доступность восприятия любых текстов и создания новых текстов. Это связано с тем, что строй западных языков хорошо приспособлен к абстрактному типу передачи сообщения, для которого несуществен контакт говорящего с адресатом. Грамматика здесь как бы моделирует ситуацию написания текста. Речь строится таким образом, чтобы ее можно было понять без опоры на конкретную, непосредственно воспринимаемую ситуацию общения, она не ориентирована на конкретного адресата. Абстрактный характер передачи сообщения выражается в том, что в таких языках ослаблены грамматические категории социальной ориентации (например, категория вежливости), категории глагольного вида и способа действия. Зато грамматически развиты категории, указывающие на внешние (временные, пространственные) координаты сообщаемого события (категории времени, лица). Восточноазиатскому ("традициональному") типу культуры, для которого характерно ограниченное распространение письменности, соответствует строй языка, в котором каждое предложение содержит грамматическую характеристику ситуации устного общения, где важны все слагаемые коммуникативного акта: характер контакта говорящих, их социальный статус и взаимоотношения, конкретные детали протекания действия, модальный план и актуальное членение предложения.
Зависимость между определенными чертами структуры языка и характером письменной культуры Гаспаров видит так: обилие звуковых чередовании в морфемах (типа друг — друзья — дружеский) облегчает вычленение фонем, а это способствует раннему созданию буквенного письма, которое в силу своей простоты (в сравнении с иероглифическим письмом) приводит к широкому распространению письменной культуры (Гаспаров 1978, Гаспаров 1979).
Так ли это на самом деле? Гипотезы о влиянии языка на культуру и мышление пока не перерастают в доказательные теории. Феномен культуры сложен. До сих пор не ясна его структура, значимость отдельных уровней и подсистем культуры. Не создана типология культур, не поняты законы их развития. Например, мы не знаем, сколько разных слагаемых обусловили в определенной культуре появление письма. Как сравнить силу тех разных факторов, которые сформировали данный облик конкретной письменной культуры? Что здесь весомее: преобладающие типы синтаксического устройства предложения? Или характер звуковой организации языка? Или культ письма в соседнем государстве? А может быть, состав и характер знаковых систем, уже используемых в данном обществе? Все значимо, но в какой мере и как?
Вопрос о влиянии языка на культуру открыт. Но у нас нет иной возможности найти ответ, как строить гипотезы и проверять их фактами культурной и языковой истории народов.
ЯЗЫК И РЕЛИГИЯ
Народы и религии на карте мира в прошлом и настоящем
Религия и язык входят в число тех факторов, которые определяют менталитет народа (т. е. своеобразие его психического склада, мировосприятия, поведения)[38]. Естественно, язык и религия в разной мере и по-разному определяют этническое своеобразие; различна также их роль в судьбах разных народов и в судьбе одного народа на разных этапах его истории. На с. 90–91 будет показано, что язык не является обязательным признаком этноса: существуют этносы, говорящие на нескольких языках, и языки, которые используются несколькими народами. Соотношение этнических и религиозно-конфессиональных[39] общностей людей еще дальше от простого соответствия "один народ — одна религия". При этом соотношение языковых, этнических, конфессиональных и государственных границ между социумами различно в разные исторические эпохи.
В первобытную пору, на ранних стадиях развития религии, когда преобладают племенные, преимущественно языческие верования, границы этноса и религиозной общности совпадают.
В древнем мире и в средние века, по мере становления государственных образований и распространения письменности, формируются новые сложные религиозные культы надэтнического характера: индуизм, буддизм (и ламаизм как его тибето-монгольская ветвь), зороастризм, христианство, ислам. Постепенно складываются монотеистические культурно-религиозные миры, выходящие за пределы этнических и государственных объединений: индуистско-буддийский мир Южной Азии, конфуцианско-буддийский мир Дальнего Востока, зороастризм на Ближнем и Среднем Востоке, христианство, ислам. География мировых религий определялась распространением вероисповедных текстов на культовом надэтническом языке. У индусских народностей таким языком был санскрит (язык Вед); у китайцев, японцев, корейцев — вэньянь (язык сочинений Конфуция) и письменно-литературный тибетский; у народов, исповедовавших в древности и раннем средневековье зороастризм, — авестийский язык[40]; у мусульман (арабов, тюрков, иранских народов) — письменно-литературный арабский язык (язык Корана) и классический персидский; у христианских народов Европы — греческий и латынь, при этом у православных славян и румын — церковнославянский язык.
В средние века именно культурно-религиозные миры определяют карту мира. Каждый такой мир включает множество этносов, объединенных одной религией и общим, надэтническим, языком своего вероучения. В те времена конфессиональные различия между группами населения обладали большей значимостью, чем различия этнические, языковые или государственные. Не случайно большинству войн (в том числе гражданских и династических) приписывали религиозный характер — достаточно вспомнить о крестовых походах и газавате.
В новое время большинство народов сохраняет традиционную для своей истории религиозную ориентацию — в качестве одного из самых глубоких духовных и культурных измерений общества и человека. Вместе с тем с развитием опытного знания и рационализма религия перестает быть господствующей формой общественного сознания, усиливаются процессы секуляризации[41]. После Великой французской революции 1789–1794 гг. и особенно в XX в. в разных странах Европы и США растет обособление церковной и светской жизни: происходит отделение церкви от государства и школы; свобода вероисповедания включается в число конституционных прав гражданина; за разными конфессиями признается равный юридический статус; распространяется веротерпимость и религиозный плюрализм. В Европе и Америке сейчас нет государств, которые определяли бы себя по конфессиональному признаку (в отличие от Ирана, Мавритании и Пакистана, в официальное название которых включено слово исламский). Нет и межгосударственных объединений по религиозному признаку (за исключением Организации исламской конференции, куда входят 43 афро-азиатских государства и Организация освобождения Палестины). Вероисповедание все более становится частным делом человека, как и конфессии — независимыми от государства объединениями верующих. Поэтому вероисповедная принадлежность перестает быть внешней, формальной приметой определенного статуса государства или лица.
На современной карте мира расселение людей различных вероисповеданий в целом соответствует исторически сложившейся географии религий и не совпадает с границами языков, этносов и государств.
